11. «Я был звонарям сродни...»

Поэт Александр Сергеевич Гаврилов

 

Александр Гаврилов… Имя этого поэта помнят ярославские любители настоящей, не трескучей поэзии старшего поколения, кто не предвзято интересуется судьбами земляков, отмеченных талантом. Всего четыре книжки стихов вышло у Саши Гаврилова при жизни. Вроде бы небольшой поэтический багаж, но перечитаешь его стихи – и открываешь поэта незаурядного, как говорится, поэта божьей милостью. «Отчаянная любовь к жизни и ко всему трудному в ней, всё повышающаяся требовательность к себе, готовность безраздельно отдавать каждую строку людям – вот качества, присущие творчеству Александра Гаврилова». Эти слова принадлежат Льву Ошанину, в семинаре которого учился Саша в Литературном институте. Известный советский поэт зорко увидел в молодом, занозистом студенте самобытный талант, помог ему плодотворно и быстро раскрыться.

А начиналась поэтическая дорога Александра Гаврилова в Ростове, в литературной группе при газете «Путь к коммунизму». В деревне Максимовицы под Ростовом 18 января 1948 года он родился, закончил ростовскую школу, потом Ярославский химико-механический техникум, затем поступил в Литературный институт имени А.М.Горького. Так получилось, что у меня в судьбе повторились и та же литературная группа, и тот же техникум, в общежитии которого мы с Сашей познакомились, и Литературный институт. Наконец, я был редактором его последней книги, вышедшей в Ярославле, – «Мой светлый край». Ко мне в Семибратово и в Ярославль он не раз наведывался в гости, я приезжал к нему в Ростов и Москву. Сообщаю всё это не для того, чтобы похвастаться особой близостью к Саше, а в доказательство, что хорошо знал его. И любил...

Удивительно светлый след оставил Саша в памяти людей. Помню, как в студенческом общежитии он читал стихи: озорничая, при его-то росте зачем-то забирался на стул, напрягал и без того сильный голос, неуклюже размахивал длинными руками. По сути дела, это было мое первое приобщение к поэзии. Мы слушали его всерьез. Уже тогда в его стихах была та глубина, которая отличает настоящую поэзию от любительской, мелкотемной.

Помню, с какой любовью и гордостью вспоминали о нем в литературной группе при ростовской районной газете «Путь к коммунизму», как беспомощно теплели глаза у нашего руководителя Дмитрия Серафимовича Храброва, когда речь заходила о Саше. Помню, как в Литературном институте у самых грозных преподавателей в улыбках расплывались насупленные лица, как только Саша опять появлялся в садике возле памятника Герцену. Помню, как Саша приезжал в Ярославль, заходил в Верхне-Волжское книжное издательство, с порога сыпал шутками. Не забыть, как купались с ним в семибратовской речке Устье. И последнее, тягостное воспоминание – похороны Саши в Ярославле…

Некоторые завистливые люди считают, что Саша был очень везучий – чуть ли не в восемнадцать лет первая книга, потом сразу вторая и тут же прием в Союз писателей СССР, где одно время он был самым молодым членом писательской организации. Да, Саше везло на людей, которые относились к нему с любовью и верой в его талант. Тут нельзя не вспомнить ярославских писателей Виктора Московкина и Алексея Грачева. Первую книгу его стихов «Предчувствие любви» собрал и сам отнес в издательство ответственный секретарь Ярославской писательской организации Иван Смирнов – человек, который дал ему путевку в профессиональную литературу, был его первым редактором. И Саша трогательно, с какой-то застенчивостью любил этих людей.

Но было в судьбе Саши и другое, когда почти на каждом стихотворении его новой рукописи один не в меру бдительный рецензент оставил размашистые оценки-приговоры: «антипартийно», «антинародно», «антисоветчина», «непатриотично». Было и так, что стихотворение, опубликованное до этого в газете «Правда», выбрасывалось из рукописи примерно с такими же мотивировками. Я имею в виду стихотворение «Береза»:

Пытались изъять стихотворение «Доброта», посвященное Ивану Смирнову. А это – одно из лучших стихотворений Саши. Никто о его человеческой сущности не сказал так верно и образно, как сам поэт:

Помню, как возмущался Саша такими придирками, – и быстро отходил, успокаивался, начиная чуть ли не жалеть людей, которые не понимали настоящей поэзии и слепо верили, что ложь и полуправда в литературе – это навсегда. К фальши он относился с отвращением, приспособиться к ней не мог, потому и мучался, и переживал, а иногда и терял контроль над собой. Таким он был в жизни, таким остался в своей поэзии. Нет в ней благополучия, которому вообще не должно быть места в серьезной литературе.

Буквально с нежностью относился Саша к Ростову и ростовцам, которые согрели его своей любовью и заботой в самом начале жизненного и поэтического пути. Не озлобила его даже трагическая гибель отца – очень близкого ему человека, вернувшегося из фашистского концлагеря с тетрадкой собственных стихов. Может, из этой тетрадки и выросла Сашина любовь к поэзии? «Островком детства» назвал поэт Ростов Великий в одном из стихотворений. Неоднократно возвращался он в стихах к знаменитым ростовским колоколам, которые стали как бы музыкальным сопровождением его поэзии, посвященной Родине, России, в «громогласьи колокольном» прорывался и его любящий голос. Но не только любование звучало в этих стихах – в них была и тревога, и боль:

При всем моем уважении к тем, кто до Саши и после него писал и пишет стихи о Ростове, нет пока среди них Поэта (а может, и не будет), чьи стихи приходили бы на ум, когда бываешь здесь. А стихи Александра Гаврилова вспоминаются естественно и легко, как слова душевной песни, когда услышишь знакомую мелодию. К его «ростовским» стихам я отношу все стихи о детстве, о матери, которой Саша посвятил, пожалуй, самые проникновенные и сердечные слова:

Невольно вспоминается Некрасов. Особенность чисто русской поэзии – найти слова о матери в самой глубине сердца. Это замечательно, когда у провинциального города есть свой поэт, который горячо и искренне его любил! Однако, к сожалению, имя поэта Александра Гаврилова постепенно стирается в памяти Ростова. Еще в преддверии его сорокалетия были сделаны попытки увековечить его память, но они так и не увенчались успехом. Спустя десять лет, когда Россия превратилась из советской в рыночную, этот вопрос даже не поднимался. По мнению некоторых «ответственных» людей Александр Гаврилов «не дотягивал» до такой чести: и написал не так уж много, и пошумел в своей короткой жизни немало. Трудно спорить с такими людьми, потому что им подавай заслуги и регалии, которые можно пощупать и взвесить. Больше всего меня поразило, что среди этих людей оказались и те, кто претендует на свою причастность к литературе. Но неужели в Ростове мало настоящих любителей поэзии, понимающих, что почетные звания и толстенные «кирпичи» избранных произведений отнюдь не обязательны для истинного поэта? Пусть поздно, но поняли же это с Николаем Рубцовым! Кстати, пути Саши и Рубцова пересеклись в Литературном институте, где они учились в одно время. Почему бы им не оказаться рядом и в нашей памяти? Ведь и в Вологде были люди, всячески противившиеся посмертной известности Николая Рубцова, отказывавшие ему в признательности.

Скучные, далекие от культуры люди есть и в Вологде, и в Ростове, но почему в наше время, когда мы возвращаем из забвения даже тех поэтов, которые покинули родину, не вспомнить и не увековечить память о тех, кто до конца любил свой светлый край и запечатлел его в своей поэзии? Не надо бояться оскорбить чувства обывателей – они всегда были первыми врагами поэтов, причем, самыми последовательными и непримиримыми, потому что вообще не понимают, зачем нужна поэзия, если от нее нет ни сытости, ни удобств. Думаю, в Ростове таких найдется не так уж и много, а больше тех, кто просто не знает творчество земляка Александра Гаврилова. Чтобы сохранить память о нем, не обязательно называть его именем улицу – достаточно проводить посвященные ему литературные чтения. И я уверен – у Саши появятся новые друзья, новые почитатели его искренней поэзия. Сегодня, после революционного периода дележа (точнее – грабежа) государственной собственности, самое время вспомнить и о других наших ценностях, которые не нужны новым русским, но необходимы нам – простым русским людям.

Многое изменилось за последние годы в стране, в душах людей. Многое можно объяснить объективными причинами, но нельзя терять историческую память, память о близких и талантливых земляках. В том числе нельзя забывать, что к роме преуспевающих и вполне благополучных столичных поэтов, ранее прославлявших один строй, сегодня – другой, были и Николай Рыбцов из Вологды, и Александр Гаврилов из Ростова. Любовью за любовь ответим нашим талантливым землякам, иначе просто оглохнем от корыстного, рыночного словоблудия, забудем свое родство...

главная | назад

Hosted by uCoz