Краевед и учитель Мария Николаевна Тюнина
Краеведы восстанавливают историю родного края, возвращают из забвения имена замечательных земляков, но нередко получается так, что сами они как бы остаются в тени. Поэтому будет справедливо рассказать о М.Н.Тюниной, имя которой неразрывно связано с историей ростовского краеведения.
Мария Николаевна Тюнина родилась 26 марта 1911 года в Ростове. Дед ее был крепостным, отец работал на фабрике «Рольма», два брата погибли на фронте. Жилось трудно, однако, поставив перед собой цель получить образование, в 1928 году Мария Николаевна закончила школу-девятилетку с педагогическим уклоном, а в 1931 году литературно-лингвистический факультет Ярославского педагогического института им. К.Д.Ушинского. После его окончания вернулась в Ростов, в старый дедовский дом на нынешней Пролетарской улице, в котором и прожила всю свою жизнь. До самой пенсии преподавала русский язык и литературу в ростовских школах, в средней школе № 1 вела занятия литературного кружка. Во время Великой Отечественной войны в этой школе размещался госпиталь, и члены кружка под руководством Марии Николаевны устраивали для раненых настоящие литературные концерты с чтением стихов собственного сочинения.
Свыше четверти века проработала Мария Николаевна в школе. Толчком к занятию краеведением, по ее собственным словам, послужило 50-летие средней школы № 1, в которой она и сама училась, а с 1941 по 1957 год других учила. Школа была возведена на средства купца Кекина, по проекту московского архитектора Трубникова, в соответствии со всеми требованиями, предъявляемыми в то время к учебным заведениям. (К слову сказать, эта школа и сейчас остается лучшей в Ростове.) Не менее высокие требования предъявлялись и к преподавательскому составу. Кроме того, в стенах школы после революции проходили заседания Комитета общественной безопасности – органа власти, созданного городской буржуазией, и Совета рабочих депутатов, объявившего в городе советскую власть. Материалов было столько, что Мария Николаевна вполне могла написать об истории школы отдельную книгу. Но тут в ее жизнь опять вмешался случай. В 1962 году Ростов отмечал 1100-летие, Марию Николаевну включили в комиссию по подготовке юбилея. На одном из заседаний этой комиссии она предложила в честь праздника оживить звоны Успенского собора, которыми когда-то так славился Ростов, – благо колокола целы и некоторые звонари живы.
Во время празднования юбилея города в Ростове прошла сессия Ученого совета, на которой выступили известные московские и местные историки, археологи, архитекторы, краеведы. Вот тогда, по признанию Марии Николаевны, она и решила посвятить все свои силы изучению истории родного города.
Хотя к юбилею оживить Ростовские звоны не успели, Мария Николаевна своего все равно добилась. Вот как она писала об этом в статье «Ростовские колокола и звоны», опубликованной в 1982 году в нескольких номерах районной газеты «Путь к коммунизму»:
«Краеведы готовились к 1100-летнему юбилею города, и каждый имел поручение. Я добровольно взяла на себя две обязанности: разработать тему доклада «Наши знатные земляки-современники» и решить вопрос о воспроизведении и записи звонов на пленку. В апреле 1962 года в газету «Известия» я послала отклик на статью Ильи Глазунова «Что помнить, чем гордиться». Автор писал, что мы порой стремимся побывать за рубежом, чтобы полюбоваться там рукотворными памятниками, а порой и не подозреваем, что совсем недалеко от нас есть шедевры не хуже заграничных, как, например, Ростовский кремль. Я в своем письме сообщила, что в Ростовском кремле есть звонница с набором редких колоколов, которые хорошо сохранились, живы звонари, которые помнят и могут воспроизвести звоны, и если сейчас не записать их на пленку, этот «памятник» музыкальной культуры будет утрачен навсегда. Мне долго не было ответа. И лишь в марте 1963 года пришло разрешение из Москвы и указание Ярославскому управлению культуры все приготовить к записи звонов для фонотеки страны... Эти записи были переписаны на пластинку, которую большим тиражом выпустила фирма «Мелодия» в 1966 году».
Через четыре года после юбилея газета «Советская культура» писала: «Не будь в Ростове-Ярославском Марии Николаевны Тюниной, никогда не слышать бы нам знаменитые Ростовские звоны, гордость земли русской». В 1969 году в Ярославле вышла книга М.Н.Тюниной «Ростов Великий» с подзаголовком «Путеводитель по городу и его окрестностям». Рукопись получила право на издание по конкурсу, в результате тщательного отбора, но на этом авторское «хождение по мукам» не кончилось. Мария Николаевна вспоминала, что весь гонорар за книгу ушел на поездки в Верхне-Волжское книжное издательство для согласования с редактором текста, иллюстраций и т.д.
В 1976 году за многолетнюю трудовую деятельность и активное участие в общественной жизни Марии Николаевне было присвоено звание «Почетный гражданин города Ростова». А уже на следующий год это почетное звание весьма пригодилось ей в борьбе с необразованными чиновниками, которые приняли решение вывести Ростовский музей в здание всё той же средней школы № 1, а Ростовский кремль приспособить под международный туристический центр. Под угрозой уничтожения и варварской перестройки оказались уникальные памятники архитектуры. Эта идея была оскорбительна для ростовцев, гордящихся своим древним, уникальным городом, своей великой историей.
Дом Марии Николаевны на Пролетарской улице стал своеобразным штабом ветеранов Ростова, осмелившихся встать на защиту чести и достоинства Ростовского кремля. Все было: и увещевания в лицо, и угрозы по телефону, и вызовы в ЦК КПСС, но старая гвардия выстояла – и музей остался в кремле, там, где он родился. Немалая заслуга в этом принадлежит Марии Николаевне Тюниной.
Выше говорилось о трех чудесах Ростова Великого: Ростовском кремле, ростовских звонах и ростовской финифти. Прямое отношение Мария Николаевна имела и к последнему чуду Ростова Великого: по материнской линии она была из рода Фуртовых – старинной фамилии финифтяников. В 1984 году в Москве вышла книга В.Шапошниковой «Ярославичи», в которой отдельная глава была посвящена Марии Николаевне Тюниной. О своем предке она вспоминала так:
«Дядя Костя, Константин Александрович Фуртов, единственный из всех мастеров, кто раскрыл секреты письма по эмали. До начала нашего века промысел был секретом семьи. И занимались семьями. Из поколения в поколение. Ведь если кто другой узнает секрет, то семья лишится своего куска хлеба. Учеников не брали по той же причине. И промысел стал приходить в упадок. А дядя Костя создал пособие, так, чтобы каждый, кто хочет, мог работать. В начале этого века открылась даже школа финифти. Прекрасные были мастера – Назаров, Дубков».
Умение находить замечательных земляков и восхищаться их талантами – непременное качество настоящего краеведа, которым в полной мере обладала Мария Николаевна. Вместе с тем, как видим, ошибаются те, кто думает, что занятие краеведением – дело спокойное, отрешенное от мира сего. Очень часто настоящему краеведу, помимо огромного трудолюбия, требуется активная общественная позиция и гражданское мужество. Порой случаются и поражения.
В 1979 году в Ярославле вышло второе издание путеводителя по Ростову: в твердом переплете, с цветными иллюстрациями и расширенным повествованием. Вроде бы автору оставалось только радоваться выходу такой книги, но было в истории ее появления на свет обстоятельство, которое не могло не огорчать Марию Николаевну. По настоянию свыше было изменено название: вместо «Ростов Великий» – «Ростов Ярославский», что само по себе представляет собой историческую несуразность: ведь Ростов гораздо старше Ярославля, который входил в состав Ростовского княжества. Но чиновники порешили так: если теперь Ростов – всего лишь районный центр Ярославской области, то и зваться ему – Ростов Ярославский. Соответственно переименовали и путеводитель.
Но историю ростовского краеведения нельзя сводить только к Марии Николаевне Тюниной. Перечитайте в местной газете статьи того же В.Ф.Мамонтова – и вы убедитесь, какой это был талантливый и эрудированный человек. В плеяде замечательных ростовских краеведов Н.В.Чижиков, П.А.Сергеев, В.Ф.Мамонтов. А сколько увлекательных, полезнейших материалов по истории родного края собрал и опубликовал в местной газете один из старейших сотрудников Ростовского музея, долгие годы заведовавший историческим отделом И.А.Морозов! Собрать их – и получится книга. Рассказать об авторе – и обозначится еще одна самобытная судьба краеведа. Повторю мысль, с которой начал эту главу: «Краеведы восстанавливают историю родного края, возвращают из забвения имена замечательных земляков, но нередко получается так, что сами они как бы остаются в тени». Осветить их судьбы – задача краеведов, которые пришли им на смену…
Этот очерк о Марии Николаевне Тюниной был написан моим сыном Михаилом незадолго до смерти. Возможно, толчком к его созданию был мой рассказ об этой незаурядной женщине, которой Ростов обязан сохранением уникальных ростовских звонов, созданием первой современной книги о любимом городе. Мое знакомство с ней состоялось на занятиях литературной группы при ростовской районной газете. Запомнились ее рассказы о встрече с известным некрасоведом В.Е.Евгеньевым-Максимовым; о проведении в Карабихе первых некрасовских праздников поэзии; как книгу «Ростов Великий» чуть не зарубили «под нож» из-за приведенного в ней плана городских валов – якобы он мог заинтересовать западную разведку и подорвать оборону города.
На каком-то состоявшемся в Ростове литературном мероприятии я прочитал свое стихотворение о петровских березках, в котором были такие строки:
- Нашу речку назвали странно,
- Непривычно для этих мест –
- Не по-русски назвали Сарой,
- А кругом всё луга да лес…
Когда я спустился со сцены, Мария Николаевна подозвала меня к себе и очень тихо, чтобы не слышали окружающие, сказала, что я допустил в этом стихотворении неточность: топоним «Сара» образовался от древнерусского слова «сора». «А стихотворение хорошее, душевное», – сразу же успокоила она меня.
Это доброжелательное отношение к тем, кто искренно, с любовью привязан к родному краю и пытается выразить свою любовь в словах и образах, было характерно для Марии Николаевны. Но вот что удивительно и оскорбительно для ее памяти – мне не раз приходилось встречаться с людьми, которые относятся к ней самой скептически, свысока, всячески умаляют ее вклад в ростовское краеведение, в сохранение культурного наследия Ростова Великого, а сами ничего стоящего не создали и вряд ли создадут.
У меня в памяти остался образ славной женщины, не просто влюбленной в свою малую родину, а готовой сделать всё возможное и невозможное, чтобы так же самозабвенно ее любили земляки, а высокое значение Ростова понимали те, кто решает его настоящую судьбу и его будущее. Как не хватает сейчас Ростову и всему Ростовскому краю таких же энергичных и целеустремленных краеведов, таких же стойких и бережных хранителей наших исторических и культурных сокровищ!
