Литературовед и поэт Олег Пантелеймонович Попов
3 февраля 2000 года в поселке Семибратово скончался Олег Пантелеймонович Попов – человек, через всю жизнь пронесший любовь к творчеству Лермонтова, один из авторов «Лермонтовской энциклопедии».
На долю этого талантливого человека выпала очень сложная, извилистая судьба. Оказавшись во время Великой Отечественной войны в Пятигорске, он совершил проступок перед Родиной, став полицаем. И там же в Пятигорске он совершил поступок, достойный уважения и признательности – спас от уничтожения знаменитый домик Лермонтова.
Однако советская власть приняла во внимание только проступок – и Олег Пантелеймонович был осужден на 20 лет лагерей. И хотя он отбыл только половину назначенного ему наказания, этого было вполне достаточно, чтобы искорежить его судьбу. Однако эта судьба была бы еще трагичней, если бы там, в ГУЛАГе, его не нашла любовь…
Тамара Борисовна умерла за полгода до Олега Пантелеймоновича. Лагерные болезни уже не позволяли ему вставать с кровати, и он не смог проводить жену в последний путь. Он проводил ее по-своему: когда гроб с телом супруги поднесли к окну его квартиры, запел:
- Выхожу один я на дорогу,
- Сквозь туман кремнистый путь блестит...
Можно предположить, что между супругами была такая договоренность – когда один умрет, другой исполнит именно эту песню на слова поэта, любовь к которому была их общей любовью.
В лагере, где отбывал свой срок Олег Пантелеймонович, Тамара Борисовна работала учительницей. Культурная и образованная девушка не могла не заметить человека, который резко отличался от других «зеков». Да и сама она плохо вписывалась в лагерную обстановку, не смогла «влиться в трудовой коллектив», охранявший и «перевоспитывавший» заключенных. Так что нет ничего удивительного в том, что молодых людей потянуло друг к другу, несмотря на все препятствия, которые встали на их пути. И здесь, конечно, в первую очередь надо отметить мужество сердца и характера Тамары Борисовны.
Не будет преувеличением сказать, что эта женщина совершила подвиг, сравнимый с подвигом декабристок. Целиком благодаря ее энергии, Олег Пантелеймонович смог заниматься любимым делом – литературоведением. Его работами заинтересовался руководитель Лермонтовской группы Пушкинского дома (Институт русской литературы АН СССР) профессор В.А.Мануйлов, в результате чего О.П.Попов стал одним из авторов «Лермонтовской энциклопедии», ему принадлежат статьи об отце и матери поэта. Жаль, что самая большая его работа о старославянизмах в творчестве Лермонтова в процессе подготовки издания оказалась за его рамками.
Конечно, участие в «Лермонтовской энциклопедии» было бы невозможно, если бы не талант и разносторонность творческих интересов Олега Пантелеймоновича. Помимо профессионального занятия литературоведением, он неплохо рисовал, занимался художественной фотографией, писал стихи, которые никак нельзя назвать любительскими. Чтобы все эти таланты не пропали даром, судьба, вероятно, и наградила его ангелом-хранителем в лице Тамары Борисовны. Сразу, как только это стало возможно, она задалась целью увезти мужа из Воркуты, с которой у него были связаны мрачные лагерные воспоминания. В стихотворении «Седьмое небо» он писал о воркутинском кладбище с этим же названием:
- Кресты унылые, фанерный полумесяц
- И имя нацарапано гвоздем.
- Грустят ромашки, над могилой свесясь.
- Над чьей? Они не ведают о том...
- Плывут неспешно с юга облака,
- Как эшелоны с юга шли когда-то.
- Печальна здесь земля, печальна и горька,
- Хотя она ни в чем не виновата.
Печальна и горька была память Олега Пантелеймоновича о воркутинской земле, в глубине которой он вместе с другими узниками ГУЛАГа столько долгих лет прокладывал бесконечные штреки.
К этому времени у Олега Пантелеймоновича и Тамары Борисовны уже была отдельная квартира, которую они и решили обменять. Искали вариант поближе к Москве – поближе к журналам и издательствам. Так они оказались в поселке Семибратово Ярославской области. Литературоведческие работы Олега Пантелеймоновича стали появляться в московском журнале «Русская речь», в выходящем в Ярославле литературно-историческом журнале «Русь».
«С природой одною он жизнью дышал...» – так называлась статья о природе в стихах М.Ю.Лермонтова, опубликованная в этом журнале. Редактор биографического отдела «Лермонтовской энциклопедии» Л.Н.Назарова так отозвалась об этой работе: «Я думаю, что еще никто не писал на эту тему так проникновенно» (1996, № 5).
При этом интересы Олега Пантелеймоновича не ограничивались только жизнью и творчеством любимого поэта. Незадолго до названной выше работы в том же журнале была опубликована статья О.П.Попова «Тайная сила» – о природе в стихах Анны Ахматовой (1996, № 1). Проходит некоторое время – и в статье «Поэт, державший стяг во имя красоты» Олег Пантелеймонович обращается к творчеству Алексея Константиновича Толстого (1997, № 3). Творчество этого талантливого, но «непопулярного» поэта не отпускает литературоведа – и он пишет «Заметки о языке поэзии А.К.Толстого» («Русская речь», 1999, № 6). В том же журнале О.П.Попов публикует эссе «Четыре скрипки», где, помимо творчества А.К.Толстого, он касается творчества Иннокентия Анненского, Николая Гумилева, Булата Окуджавы, и статью «Штрихи к портрету Лермонтова».
Уже после смерти Олега Пантелеймоновича в журнале «Русская речь» выходит его работа «Чего хочет «жалкий человек»: Опыт анализа сочинений Н.С.Мартынова», убийцы М.Ю.Лермонтова («Русская речь» 2000, № 4). В журнале «Русь» тоже посмертно появляется его работа «Загадки Лермонтова», в которой он изложил целую программу дальнейшего изучения жизни и творчества любимого поэта (2000, № 1/2).
Здесь названы не все опубликованные, тем более – ненапечатанные работы О.П.Попова. Были еще статьи в журнале «Русская литература» (о стихотворении «Великий муж»), в журнале «Мера» («Лермонтов и Мартынов»), в выходящем в Пензе, на родине М.Ю.Лермонтова, журнале «Сура», в областных и районных газетах. К этим публикациям он относился с такой же ответственностью, как и к публикациям в центральных изданиях. В этом – весь Олег Пантелеймонович, для которого литература была делом святым, чем-то вроде религии. В последние годы жизни он готовил к печати две большие работы «Речка смерти» и «Анна Ахматова и Лермонтов».
И все-таки, наверное, из Воркуты будущая жизнь представлялась Олегу Пантелеймоновичу и Тамаре Борисовне более светлой и содержательной, чем она оказалась в действительности, когда они приехали в Семибратово. Не хватало общения с людьми, близкими по духу, влюбленными в русскую литературу. Поэтому такое большое место в их жизни занимали письма в Москву, Ленинград, Пятигорск. По просьбе заведующей мемориальным отделом музея «Домик Лермонтова» Александры Николаевны Коваленко, многое сделавшей для того, чтобы восстановить в Пятигорске доброе имя Олега Пантелеймоновича и заочно считающей его своим учителем, посылал ей стихи, статьи, воспоминания о том, как был спасен лермонтовский домик. До самой смерти он не порывал дружеской связи с Ириной Федоровной Шаховской – проживавшей в Пятигорске своей первой женой, которая тоже проявила немалое мужество при спасении домика Лермонтова.
Но письма, конечно, не заменяли живого общения. Именно в это время Тамара Борисовна и Олег Пантелеймонович буквально по-родительски начали опекать одаренного поэта из Борисоглеба Константина Васильева, сблизились с проживавшим в Семибратове бывшим узником Бухенвальда, членом Союза писателей СССР К.Г.Брендючковым, журналистом и краеведом Г.С.Залетаевым, учительницей А.П.Шлепаковой, другими местными интеллигентами.
Сейчас уже трудно сказать, кто первым подал мысль создать в Семибратове «Клуб любителей поэзии». Скорее всего – это было их общее детище: Тамара Борисовна взяла на себя организационную сторону дела, Олег Пантелеймонович – содержательную. Сохранились рабочие дневники «Клуба любителей поэзии», которые в течение 15 лет аккуратно вел Олег Пантелеймонович. Перечитываешь эти записи – и еще раз поражаешься его добросовестности, широте знаний и высокому уровню культуры. Трудно назвать имя талантливого русского поэта, чье творчество не рассматривалось бы членами этого небольшого литературного кружка, объединившего людей разных специальностей, возрастов, уровней образования. Мы разговаривали с некоторыми членами этого кружка, и все в один голос восхищались эрудицией Олега Пантелеймоновича, его глубоким знанием творчества русских поэтов, его уникальной памятью – почти все их произведения он читал наизусть.
На одном из таких занятий он прочитал собственные стихи – и перед членами «Клуба любителей поэзии» сверкнула еще одна яркая грань его незаурядной личности. После смерти тетрадь стихотворений Олега Пантелеймоновича по его завещанию была отправлена в Пятигорск, И.Ф.Шаховской, с которой он навсегда расстался после ареста. Но, к счастью, одна из слушательниц «Клуба любителей поэзии» – Людмила Алексеевна Захарова – переписала большую часть его поэтических произведений в общую тетрадь. Стихи, отрывки из незаконченной поэмы «Вступление в эпоху» и поэму «Блудный сын», записанные рукой Олега Пантелеймоновича в нескольких школьных тетрадках, сохранила Тамара Алексеевна Борисова – последняя жена Олега Пантелеймоновича, которая после смерти Тамары Борисовны взяла на себя все заботы о нем и мужественно исполняла их до самой его смерти.
Так в Семибратове был сделан первый шаг к созданию книги «Я жить хотел – как ветер над волной…». Можно сказать, что стихи Олега Пантелеймоновича – это своеобразный поэтический дневник, в котором отразились факты биографии, размышления о жизни, признания в любви к Природе и Поэзии. Желание уйти в Природу, спрятаться в ней от тяжких воспоминаний и неприглядной действительности звучит во многих стихах Олега Пантелеймоновича. Но в этих же стихах звучит и другое – восхищение перед ее красотой и совершенством. Здесь его стихи вплотную примыкают к его литературоведческим работам, написанным с огромной любовью к литературе и ее служителям, которых Природа щедро одарила талантом.
Перед всеми, кто знал Олега Пантелеймоновича и знаком с его творчеством, сейчас встает новая задача – отдельным изданием опубликовать его литературоведческие работы, при возможности добавив к ним письма и рассказы о пережитом, восполнить «пятигорские» страницы его биографии, составить библиографию его опубликованных и неопубликованных работ. Талантливый человек, каким, несомненно, был Олег Пантелеймонович, имеет на такую книгу полное право. Интерес к его литературному наследию проявляет музей М.Ю.Лермонтова в Пятигорске, Ярославский государственный педагогический университет имени К.Д.Ушинского.«Он спас домик Лермонтова и получил за это двадцать лет каторги»– так называлась статья в газете «Северный край», опубликованная 5 сентября 1998 г., в которой впервые освещалась судьба Олега Пантелеймоновича. Как ни эффектно звучит заголовок статьи, 20 лет он получил не за то, что с риском для жизни спас домик Лермонтова, а за службу в полиции. Рискнем сделать одно предположение – эту статью журналист написал, в основном, со слов Тамары Борисовны, которая и здесь пыталась быть ангелом-хранителем Олега Пантелеймоновича.
«Дело для Божьего суда» – так называлась статья Эллы Максимовой в газете «Известия», опубликованная 23 декабря 1999 г., после смерти Тамары Борисовны, но еще при жизни Олега Пантелеймоновича. Однако его имя в статье не названо – он фигурирует в ней как некий НН, «для конспирации» не названо и Семибратово. Здесь акценты расставлены уже в других местах, правда приоткрыта больше, поскольку (опять сделаем предположение) вся былая скрытность исходила не от Олега Пантелеймоновича, он был человеком открытым, даже неосторожным. Знакомые вспоминали: когда Тамара Борисовна уходила из дома, она каждый раз предупреждала его, чтобы он никому не открывал дверь. А он отворял ее всем, кто звонил, отдавал бомжам и нищим буквально последний рубль, последний кусок хлеба.
Такой же щедростью души отличалась и Тамара Борисовна. Из двух пенсий одна целиком уходила у них на животных и птиц, а их квартира представляла собой гостиницу для бездомных кошек. Тамара Борисовна буквально бросалась на помощь всем, кто попадал в беду, и делилась с ними последним. Единственное, что она всю жизнь берегла как самое ценное, никому в этом деле не доверяя, – это душевный покой мужа. Чтобы сохранить его, она в какой-то степени даже изолировала Олега Пантелеймоновича от любопытных людей. У многих семибратовцев сложилось такое впечатление. Но вот Берегиня ушла из жизни – и Олег Пантелеймонович на время остается один. (Помните: «Выхожу один я на дорогу...»). И он начинает рассказывать то, что, возможно, ему хотелось выложить сразу после освобождения из лагеря. Не знаю, чем руководствовалась московская журналистка, когда лишила его имени и фамилии. Быть может, осторожностью – ведь многие знакомые и близкие О.П.Попова даже не догадывались о тайне его судьбы.
Именно из этой статьи читатели узнали, как был спасен домик Лермонтова. Перед освобождением Пятигорска советскими войсками явился полицай, чтобы сжечь музей, – «нельзя оставлять большевикам такие ценности». И непременно осуществил бы это намерение, если бы не вмешательство Олега Пантелеймоновича: тот заявил, что домик уже заминирован немцами. Однако ему не поверили, повели в штаб полиции, по дороге Олегу Пантелеймоновичу вместе с И.Ф.Шаховской, которая добровольно вызвалась сопровождать его, удалось бежать. Так, проявив мужество, этот интеллигентный, мягкий человек спас национальную святыню России.
В этой же статье впервые было рассказано о том, что Олег Пантелеймонович печатался в оккупационной газете «Пятигорское эхо». Это тоже было поставлено ему в вину, когда в 1946 г., после ареста, решалась его судьба. Суровость приговора удивила даже следователей, которые вели его дело. Одна из свидетельниц пыталась рассказать на суде, как О.П.Попов не раз предупреждал жителей об облавах и выселениях, во время переписи помогал избежать штампа о «неблагонадежности», но ее каждый раз обрывали.
Судьба О.П.Попова не вписывается в стандартные, обычные рамки, поэтому писать о нем трудно, тем более – делать какие-то категоричные выводы, выносить оправдательный или обвинительный приговор. Пожалуй, Элла Максимова нашла наилучший заголовок для статьи об Олеге Пантелеймоновиче – «Дело для Божьего суда...». А сам он так писал в своих воспоминаниях: «Освобожден я был в 1956 году, со снятием судимости. Мне тогда объяснили, что я полностью восстановлен в правах и могу нигде не указывать, что находился в заключении. Поэтому я и не заботился о реабилитации, тем более, что не считал себя – по тогдашним законам – совсем невиновным».
В конце 2000 года в Ярославле, в Центральной городской библиотеке имени М.Ю.Лермонтова, состоялись Лермонтовские чтения, на которых я сделал краткое сообщение о судьбе и творчестве Олега Пантелеймоновича. А потом, в узком кругу, состоялся разговор о том, как сохранить литературное наследие О.П.Попова. В нем приняли участие сотрудники библиотеки, доцент кафедры русской литературы Ярославского государственного педагогического университета Н.Н.Пайков, журналист «Северного края» Ю.Ф.Надеждин, вскоре напечатавший в своей газете несколько стихотворений О.П.Попова. Так был сделан еще один шаг к изданию книги.
В годовщину смерти О.П.Попова в Семибратове состоялся посвященный ему вечер памяти. Вечер проходил в той самой комнате Дома культуры, в которой «Клуб любителей поэзии» занимался последнее время. Звучали его стихи, размышляли о судьбе его архива, о том, как издать его произведения. Эта же проблема продолжала волновать и коллектив библиотеки имени М.Ю.Лермонтова. Решение было найдено неординарное – отдать на издание книги стихов О.П.Попова областную премию, полученную сотрудниками библиотеки за успехи в краеведческо-просветительской работе. Так, благодаря совместным усилиям, в 2000 году в книжном приложении к журналу «Русь» в Ярославле вышел поэтический сборник О.П.Попова «Я жить хотел – как ветер над волной…». Олег Пантелеймонович Попов скончался 3 февраля 2000 года. Документы из Ставропольской прокуратуры о его реабилитации пришли в Семибратово в апреле 2000 года, спустя два месяца после его смерти.