Фирменной ярославской электричкой я приехал в Москву, от станции метро быстро добрался до старинного особняка на Садовом кольце, где следователем МВД работал мой школьный приятель Марк. Единственным окном узкий, вытянутый в длину кабинет выходил во двор, потому здесь было тихо, но, несмотря на высокий потолок, несколько сумрачно. В одном углу стоял старинный мюллеровский сейф, в другом – каталожный шкаф. На стене за письменным столом висела испещренная значками карта страны и план центральной части Москвы, тоже изрисованный пометками.
Я не нашел в служебном кабинете Марка ни одного портрета, что крайне удивило меня. Впервые увидел приятеля в форме майора милиции. Не сказал бы, что она шла к нему. Впрочем, наверное, мне было просто непривычно видеть его в форме, которая делала его старше и значительней.
Марк был в кабинете не один – за столом напротив него сидел лейтенант Смолкин, с которым я познакомился во время поисков новгородских сокровищ, обстоятельства которых я подробно описал в повести «Секрет опричника». Неудивительно, что мы со Смолкиным вспомнили эти события, посмеялись и посочувствовали друг другу, что секрет опричника так и остался нераскрытым.
Только теперь я заметил в руках лейтенанта папку с бумагами, хотел выйти из кабинета:
– Вероятно, у вас свои дела. Я помешаю...
Но Марк жестом руки остановил меня:
– Секретов тут особых нет. Ты нам не помешаешь, присаживайся. Докладывай, чем закончилась твоя поездка в Калугу, – сказал он лейтенанту.
По интонации Марка я понял, что между ним и Смолкиным существуют не просто служебные, официальные отношения, но и дружеские. И весь обратился во внимание – наконец-то мне представилась реальная возможность выяснить, чем занимается Марк. Лейтенант опять уткнулся в папку с бумагами:
– При сломе старого дома нашли связку документов начала века, а среди них письмо, адресованное на станцию Брянск Риго-Орловской железной дороги Иосифу Демьяновичу Мифодьеву. Кто-то сообщает ему, что в городище Шерапово зарыт клад золотых монет и прочих драгоценностей, прилагается подробный план.
– За чем же дело стало?
– Мне сначала тоже так показалось – поезжай и выкапывай. Но городища с таким названием я не нашел. Сейчас пытаюсь найти родственников Мифодьева. Может, через них узнаю, где это Шерапово находится.
– Правильно, действуй. И еще тебе задание. По этому адресу, – Марк протянул лейтенанту четвертушку бумаги, – проживает некто Иноков. Вчера был арестован его родственник, пытавшийся продать горсть золотых монет. На допросе он сразу же признался, что получил их от Инокова – будто бы тот нашел у себя на огороде целый чугунок с золотыми монетами. Надо проверить эти сведения.
– Хорошо. Но сейчас мне хотелось бы поговорить о Деминском золоте.
– Выкладывай, что у тебя собрано по этому делу, – сказал Марк и с улыбкой добавил, обращаясь ко мне: – Может, тебя эта история тоже заинтересует. Сюжет – хоть роман пиши.
Я заметил, как Смолкин недовольно поджал губы, но тут же деловито раскрыл папку и четко заговорил, изредка заглядывая в документы:
– В начале двадцатого века Прохор Демин вместе еще с одним каторжником бежал из Александровского централа и в долине притока речки Китой нашел богатейшее месторождение золота. До самой смерти Демин жил в таежном поселке, регулярно посещал открытое им месторождение и возвращался с золотом.
– Ты не находишь поведение Демина странным? Почему он не реализовал все золото сразу и не стал богатейшим человеком в Сибири?
– Я думал об этом.
– Ну, и к какому пришел выводу?
– Во-первых, надо учитывать, что Демин – бежавший каторжник, потому он не мог жить на широкую ногу. Во-вторых, среди золотоискателей были и такие, которые спали на мешках с золотом, а тряслись над каждой его крупицей и жили впроголодь.
Чувствовалось, эти доводы показались Марку малоубедительными.
– Ладно, будем придерживаться такого объяснения. Что дальше?
– Деминское золото начал искать инженер Кузнецов и по засечкам, копанкам и затесям каторжника нашел это место, написал соответствующую докладную в Горное управление, но неожиданно погиб и, как говорится, унес свою тайну в могилу.
– А разве он не указал в своей докладной координаты месторождения Деминского золота?
– Мне объяснили специалисты, занимающиеся историей золотодобычи, что по существовавшим тогда правилам это было необязательно.
– Странные правила. На мой взгляд, в подобной докладной точные координаты месторождения – самое главное.
– Возможно, в то время такой порядок был оправдан. Если сразу назвать координаты месторождения, то ими мог воспользоваться всякий, кто видел докладную, даже случайный человек.
Вероятно, Марк остался при своем мнении, но промолчал, и Смолкин продолжил излагать обстоятельства дела, которое действительно показалось мне интересным.
– Месторождение Деминского золота искал немец Шнель, когда-то служивший у Кузнецова, и горный техник Новиков. Но тут произошла революция, немец бежал за границу, а Новиков очутился в одном из колчаковских отрядов. Вскоре отряд был разбит, однако Новикову удалось скрыться. Он долго плутал в ущельях Восточного Саяна и совершенно случайно, как потом уверял, вышел на Деминское золото.
– На ловца и зверь бежит, – опять улыбнулся Марк. – Не слишком ли много случайностей?
– Я тоже не верю, что Новиков нашел месторождение Деминского золота случайно. Видимо, у него были какие-то сведения о нем. А с другой стороны, ему тогда, наверное, не до золота было, лишь бы голову уберечь.
Последнее замечание лейтенанта выглядело убедительно, но Марк отнесся к нему скептически:
– Вернее предположить, что он и от Колчака удрал, чтобы найти золото.
– Возможно, – не стал спорить Смолкин. – Через некоторое время Новикова арестовали за службу в белой армии, он отбыл наказание, а после освобождения собрал группу золотоискателей и опять отправился к найденному им месторождению золота.
– Когда это было?
Смолкин заглянул в папку:
– В 1927 году.
– Длинная история, и конца не видно.
Я не мог понять, почему с таким недоверием Марк относится к сообщению о Деминском золоте.
– Спустя несколько месяцев, из тайги вернулись участники группы Новикова братья Леоновы, – продолжил лейтенант. – Они заявили, что при переправе через реку Китой двое рабочих и сам Новиков погибли. Такое в тех местах случалось нередко, и сообщению братьев поверили.
– А потом нашли трупы убитых? – насмешливо посмотрел Марк на Смолкина. – Не так ли?
– Да, так и было в действительности. Зимой того же года один из проводников экспедиции «Союззолота» нашел у реки Шумак трупы Новикова и его рабочих. Братьев Леоновых арестовали. Уже в заключении один из них во всем признался и написал, где искать золото.
– Вон даже как! Этот документ сохранился или тоже пропал при таинственных обстоятельствах?
Не обращая внимания на иронический тон Марка, лейтенант вынул из папки отпечатанный на пишущей машинке текст и бесстрастным голосом прочитал:
– «Нужно подняться вверх по Шумаку десять километров и здесь от соответствующей затеси повернуть вправо, перевалив водораздельный хребет между Шумаком и Китоем. Пройдя десять километров в этом направлении, нужно спуститься с гольца, местами отвесного, в верховье одного из правых притоков Китоя, в крутой замкнутый ледниковый цирк, называемый «чашей Новикова», где под водопадом и находится месторождение золота».
Лейтенант хотел положить листок в папку, но Марк заинтересовался текстом, несколько секунд внимательно изучал его, покачивая головой, словно сомневаясь в каждом слове.
– А где оригинал показаний?
– В деле его не было.
– Та-ак, – протянул Марк. – А в качестве кого Новиков взял в свою группу братьев Леоновых?
– Рабочими-проводниками.
– Значит, они были местными?
– Выходит, так, – уже с запинкой, неуверенно сказал Смолкин, видимо, догадываясь, почему Марк задает эти вопросы. Но я еще не понял, к чему он клонит, и ждал объяснений Марка.
– Простой рабочий из таежной глухомани, а послушайте, какой у него изысканный стиль: «соответствующая затесь», «водораздельный хребет», «замкнутый ледниковый цирк», – подняв указательный палец, выразительно прочитал Марк фразы из показаний арестованного. – Можно подумать, что писал не проводник, а человек с геологическим образованием.
– Возможно, текст был кем-то отредактирован, – взял лейтенант протянутый Марком листок и аккуратно положил его в папку.
– В тюрьме? – переспросил Марк.
– Это мог сделать следователь, который допрашивал братьев Леоновых.
– Возможно, возможно, – задумчиво произнес Марк. – Но самое подозрительное в этом документе не стиль, а другое. Братья Леоновы хладнокровно убили Новикова – и тут же называют его именем ледниковый цирк, в котором находится месторождение Деминского золота. Здесь не только литературная обработка чувствуется, но и самый настоящий литературный вымысел. Ты считаешь иначе?
На этот раз у лейтенанта не нашлось возражений, он сдержанно проговорил:
– Нам не известны все обстоятельства дела. В любом случае этой историей следует заняться всерьез.
– А я считаю, включать Деминское золото в нашу картотеку не следует: изложенные здесь факты, – Марк кивнул на папку в руках Смолкина, – более чем сомнительны. А копия показаний арестованного Леонова вообще, как ты, наверное, и сам убедился, не внушает никакого доверия.
Вид у лейтенанта был расстроенный.
– Может, все-таки сделать запрос в Иркутск? Вдруг какие-то факты подтвердятся. Мне бы не хотелось бросать это дело на полпути.
Настойчивость лейтенанта вызвала у Марка досаду, которая невольно прозвучала в его голосе:
– Деминское золото, даже если оно существует, не клад, а естественное месторождение. Значит, в первую очередь им должны заниматься геологи.
Лейтенант сказал тихо, словно бы про себя:
– Полвека назад геологи действительно нашли в тех местах богатое месторождение рудного золота.
Услышав это, Марк даже рассердился, хлопнул ладонью по столу:
– Зачем же тогда ворошить прошлое? Выходит, загадки Деминского золота больше не существует.
– Да, вроде бы легенда подтвердилась, – лейтенант посмотрел в окно, упирающееся в глухую стену соседнего дома. – Но, по всем расчетам, Деминское золото должно находиться километров на сто восточнее этого месторождения. Меня не оставляет мысль, не имеет ли Деминское золото прямое отношение к кладу Березовского ключа? Обе эти истории произошли примерно в одном и том же месте и в одно и то же время.
– Что же ты об этом сразу не сообщил? Тогда другое дело…
Увидев, с каким вниманием я слушаю их разговор, Марк сказал мне:
– В нашей картотеке исчезнувших сокровищ давно хранится дело под условным названием «Клад Березовского ключа». Суть его состоит в следующем. Незадолго до февральской революции в сибирской тайге был ограблен караван, доставлявший к железной дороге с приисков около ста пудов золота. Охрана была перебита, но за бандитами сразу устроили погоню. Чтобы оторваться от нее, грабители закопали золото в тайге, однако их настигли, завязалась перестрелка. В результате ее все участники налета погибли, местоположение тайника осталось неизвестным. История, в общем-то, банальная. В нашей картотеке таких историй несколько зафиксировано. Золото искали таежные жители, всякие пришлые авантюристы, но безуспешно. Сейчас это преступление обросло такими фантастическими подробностями, что трудно разобраться, где тут правда, где вымысел. Мы обратились к архивам – и суть истории подтвердилась: действительно, был караван с золотом, нападение банды, перестрелка и исчезновение золота. Там же к нам в руки попал обрывок бумаги, на котором очень неясно и приблизительно было отмечено место, где искать тайник. Оно находится на берегу Березовского ключа, но подобные названия очень распространены в Сибири, клад по этому ориентиру найти невозможно.
– Кто же мог сделать этот план, если все грабители, как ты говорил, погибли в перестрелке?
– Так считали местные жители. Мы опять обратились к архивным материалам и выяснили, что в перестрелке один из бандитов был только ранен. Видимо, испугавшись, что его пристрелят или бросят в тайге, он и нарисовал план, но дать более точные показания не успел.
– И все-таки непонятно, почему тайник не нашли, если имелся план?
– Он был сделан наспех, раненным человеком, четких ориентиров в нем нет, потому и отнеслись к нему с недоверием. Так и лежал он в судебном деле, пока кладом Березовского ключа не занялся наш отдел.
Марк опять обратился к Смолкину:
– Возможно, ты прав, между кладом Березовского ключа и загадкой Деминского золота действительно существует какая-то связь. Объединяй их в одно дело. Что еще у тебя?
– Дело о наследстве Полуботка.
Марк объяснил мне:
– Вместе с работниками Инюрколлегии нам пришлось заниматься делом о самом крупном в мире наследстве, якобы оставленном украинским наказным гетманом Павлом Леонидовичем Полуботком. Это был мужественный, умный и энергичный человек, которого после измены Мазепы прочили в украинские гетманы. Однако Петр Первый отозвался о нем так: «Этот очень хитер, он может Мазепе уровняться». И отдал гетманскую булаву Ивану Ивановичу Скоропадскому. Наказным, то есть временным гетманом Левобережной Украины Полуботок стал после смерти Скоропадского. Павел Полуботок возглавил на Украине всех недовольных, засыпал императора и Сенат челобитными, в которых обращался от имени всего украинского народа, требовал ликвидации учрежденной Петром Малороссийской коллегии. После возвращения из Персидского похода Петр приказал провести следствие, в результате чего летом 1723 года Павел Полуботок оказался в каземате Трубецкого бастиона Петропавловской крепости, всё его имущество описали и конфисковали. Павла Полуботка считали одним из самых богатых людей Малороссии.
Я удивился, откуда взялись такие богатства.
– Его отец – полковник войска Богдана Хмельницкого, который после воссоединения Украины с Россией одним из первых получил дворянское звание. К моменту ареста за Павлом Полуботком было свыше двух тысяч дворов, но при описи денег при нем оказалось незначительное количество, явно не соответствующее его доходам.
– Куда же делось состояние?
– У Павла Полуботка был сын Яков. В 1720 году, видимо, предчувствуя арест, отец послал его кораблем из Архангельска в Лондон. Здесь Яков, если верить этой версии, обратился в контору Ост-Индской компании с предложением внести на хранение бочонок, в котором находилось двести тысяч рублей золотом. Лондонский банк согласился, тут же были выработаны условия хранения и в них зафиксировано, что деньги положены на неопределенный срок, на вклад не распространяется положение о конфискации за давностью, а получить его может или сам Павел Полуботок, или его наследники. Кроме того, банк обязался по вкладу выплачивать четыре процента годовых.
– Это же огромнейший капитал! Можно подсчитать, сколько он составляет теперь.
– Не трудись, уже все подсчитано, – остановил меня Марк. – В 1908 году в городе Стародубе состоялся съезд наследников гетмана, которых набралось свыше полутысячи человек, и там было определено, что сумма вклада увеличилась в 1062 раза и составила 213 миллионов рублей. По тем временам это была огромная, фантастическая сумма.
– Солидное наследство, но уж больно много наследников.
– В других источниках называлась еще более высокая цифра – 800 миллионов. Одним вкладом Якова Полуботка, если верить этой версии, дело не ограничилось – после его отъезда из Англии в контору Ост-Индской компании в Лондоне пришел какой-то иностранный дипломат и от имени гетмана внес на хранение еще один миллион фунтов стерлингов.
– Видимо, Павел Полуботок не очень-то надеялся, что сыну удастся добраться до Лондона, и разделил сумму вклада на две части, – высказал я предположение.
– Не исключается и другой вариант – в борьбе за власть на Украине гетман пошел путем Мазепы и поддерживал связь с каким-то европейским государством, от которого и получил деньги в фунтах стерлингов. Вряд ли случайно вырвалось у Петра Первого, что гетман в хитрости «может Мазепе уровняться».
Я спросил Марка, делал ли Петр Первый попытки вернуть деньги Полуботка в Россию.
– Павел Полуботок умер через полгода после заключения в каземат Петропавловской крепости. Может, не вынес допросов. Петр не на много пережил гетмана. После его смерти Меншиков будто бы требовал у англичан вернуть незаконно вывезенное золото, но получил отказ. Еще одна безуспешная попытка была предпринята при Екатерине Второй. Так, по крайней мере, гласит предание. Мы обратились в Архив древних актов, нашли следственное дело гетмана за 1723 год, но банковский вклад в этих документах даже не упоминается.
– Значит, дело о наследстве Павла Полуботка можно прекратить?
– На съезде наследников говорилось определенно, что вклад гетмана в Лондонском банке существует, – ответил мне Марк. – Эти сведения, якобы, были получены от одного из юрисконсультов банка, который пожелал остаться неизвестным. Предполагалось обратиться с петицией к английскому правительству, но вскоре началась первая мировая война, потом революция, и дело заглохло.
– Сомневаюсь, чтобы сыну гетмана удалось беспрепятственно вывезти золото из России.
– Может, ты и прав, однако уже в наши дни разговор о наследстве возобновился – в Инюрколлегию написали оставшиеся в живых наследники Полуботка с вопросом, нельзя ли получить эту огромную сумму на нужды государства. Подключили наш отдел. Мы проверили, мог ли Павел Полуботок обладать большим состоянием, и убедились, что это возможно. Затем Инюрколлегия обратилась в одну из лондонских адвокатских фирм с просьбой узнать, нет ли в Англии сведений о вкладе гетмана. Таких сведений не нашлось, однако в Инюрколлегии было заведено дело под номером 1340. Доводы «за» и «против» существования наследства Павла Полуботка почти равны. Кто знает, может, где-нибудь до сих пор хранится завещание гетмана, с которым можно официально обратиться к Англии с требованием о возврате наследства? Сейчас оно достигло бы астрономической суммы в триллион фунтов стерлингов!
– После Полтавской битвы по приказу Петра его солдаты несколько дней простукивали стены дворца Мазепы в Батурине – тоже ходили слухи, что изменник спрятал там свои несметные сокровища. Возможно, легенда о наследстве Полуботка – это как бы продолжение легенды о сокровищах Мазепы, – добавил к сказанному Смолкин.
– Да, подобных легенд существует много, и порой бывает трудно отличить правду от вымысла, а еще труднее – когда они соседствуют, – заметил Марк.
Лейтенант рассказал о картине, на которой изображено посещение Петром Первым заключенного в Петропавловскую крепость Павла Полуботка, и признался:
– Впервые увидев ее, я не мог избавиться от ощущения, что на ней показан именно тот момент, когда Петр пришел в каземат Трубецкого бастиона допросить гетмана о судьбе его состояния. Выяснилась интересная деталь. После ареста Павла Полуботка царь действительно приказал бригадиру Александру Румянцеву – отцу будущего фельдмаршала Павла Румянцева – обыскать все поместья гетмана, но золото Полуботка исчезло без следа.
– Тебя послушать – так у Петра Первого не было других забот, кроме как искать сокровища. В первую очередь его, наверное, интересовал заговор, в котором явно был замешан Павел Полуботок. В том, что у гетмана не оказалось в наличии больших денег, нет ничего удивительного, – вероятней всего, они полностью ушли на организацию заговора, а все остальное – досужая выдумка. Если и был какой-то бочонок с золотом, то его, скорее всего, надо искать не в Англии, а на Украине или в России. Так что у тебя нового по этому делу? – спросил Марк лейтенанта Смолкина.
– Мне по телефону позвонил мужчина, который рассказал, что его дед был участником съезда наследников Павла Полуботка и, пожалуй, единственным человеком на съезде, не верившим в то, что богатства гетмана до сих пор лежат в английском банке. По его убеждению, сын гетмана Яков Полуботок действительно хотел положить деньги в Лондонский банк, но не договорился об условиях хранения и на обратном пути оставил все золото на одном из Соловецких островов. Позвонивший мне человек уверен, что так оно и было.
– Хоть какие-то свидетельства в пользу этой версии он привел?
– Он обещал изложить их при личной встрече, дал свой адрес в Москве.
– Что–то я сомневаюсь, что у него есть веские доказательства, но поговорить с ним надо.
Смолкин взглянул на часы:
– Помнишь, я рассказывал об археологе Малове и его экспедиции в Отрар? Сегодня я намереваюсь с ним встретиться.
– Как ты это сделаешь, если он живет в Новосибирске?
– По телефону я узнал от него, что ему предстоит служебная поездка в Москву. Вчера он прилетел из Новосибирска, сегодня в два часа мы договорились встретиться. Через час он будет у меня.
– Ты узнал тему его диссертации?
– Точно не помню, но суть – завоевательные походы Чингисхана в Средней Азии.
– Приведешь его ко мне. Помнишь письмо из села Тюп Иссык-Кульской области? Если Малов стоящий специалист, он поможет нам разобраться, следует ли вносить сокровища Чингисхана в нашу картотеку.
